Уважаемые друзья, вы знаете причину моего визита в Государственную думу, высший законодательный орган братской великой России. Об этом уже много сказано, но не сказано еще об одной весьма важной причине моего приезда к вам. У вас последняя сессия этой Государственной думы. Для меня, для белорусского народа – великой Государственной думы. Потому что никогда за истекшие 4 года этот состав Государственной думы, вы, уважаемые и дорогие депутаты, не предали Беларусь. В самые тяжелые времена, а критических моментов было два, вы всегда вставали за Беларусь, вы всегда ее поддерживали. Это основная причина моего приезда сюда, в Государственную думу

Я высоко ценю стремление Государственной думы к открытому и конструктивному диалогу. Не было бы вас – не было бы того мотора, который подталкивал единение народов Белоруссии и России.

Хочу выразить глубокую благодарность за ваши огромные усилия по развитию интеграционных процессов между братскими государствами и народами. Как Председатель Высшего Совета Союза Белоруссии и России испытываю чувство гордости за то, что наши страны благодаря настойчивости политиков, хозяйственных руководителей, простых граждан совершили мощный шаг вперед по пути единения наших народов.

Уже пройден ряд этапов на пути Сообщества Белоруссии и России. Вы помните это, когда слово “Союз” просто боялись произносить и кое-кто его не выговаривал. Но прошло меньше года, и о нем заговорили, и мы перешагнули еще один этап – этап союза двух братских народов. Полагаю, что, несмотря на все недостатки и завышенные ожидания, союз состоялся. Состоялся как эффективная и действенная модель в рамках разноскоростной интеграции.

Сейчас новый этап нашего единения. Мы с вами стоим на пороге, не побоюсь этого слова, эпохального события – подписания договора о создании Союзного государства. Вы, уважаемые депутаты, наверняка помните, сколько препятствий пришлось нам преодолеть на нелегком пути к единению, сколько грязи было вылито на Беларусь противниками интеграции, какими изощренными и иезуитскими методами они пытаются стравить братские народы.

И вот сегодня, когда мы находимся в двух шагах от реального объединения белорусов и россиян в единое государство, именно сегодня, именно с этой трибуны я вынужден сказать: дикий прессинг превысил все мыслимые и немыслимые рамки. Давление в тотальной антибелорусской информационной войне как на белорусов, так и на россиян достигло своего апогея.

“С кем вы объединяетесь?” – кричит антибелорусское лобби. И отдельные российские средства массовой информации услужливо подсовывают вашему народу целую галерею визуальных и печатных картинок “тоталитарной, дикой, недоразвитой, недозревшей” Беларуси – “коммунистического заповедника, республики-нахлебницы”. Но ведь цинизму тоже есть предел.

За мной стоит народ, который доверил мне ответственное дело – единение наших народов. И я выполняю его волю, и я ее выполню, чего бы это мне ни стоило.

Почему белорусская сторона настаивает на быстром подписании договора? Потому что необходимость динамизма и глубины процесса интеграции Белоруссии и России не только давно назрела – она перезрела. Мы теряем время. Потянем еще немного, и народы могут утратить веру в самое идею Союзного государства и возможность ее реализации. Люди задают логический вопрос: почему вы, политики, развалили Союз за одну ночь, не имея на то согласия своих народов, а для того чтобы выполнить волю народов – объединить два государства, вам нужны десятилетия? Согласитесь, закономерный вопрос наших народов. Каждый должен осознать: сейчас мы с вами находимся в уникальной, чрезвычайно ответственной ситуации. Старшее поколение постепенно уходит из жизни. Участники Великой Отечественной войны, те, кто гнил в окопах, кто знает цену той стране и тому Союзу, который уничтожен, к сожалению, эти люди уходят.

Я уже говорил на Парламентском собрании нашего Союза, повторюсь для тех, кто не слышал, и сегодня. Сегодня по-зверски и иезуитски у нашего народа, нашего единого некогда народа, пытаются отнять самое великое – и под этим есть очень и очень большой подтекст – победу в Великой Отечественной войне. Нас, людей, наших отцов и дедов, которые спасли цивилизацию, человечество от коричневой чумы, спасли планету от гибели, пытаются обвинить в том, что это мы развязали вторую мировую войну, Советский Союз. Правда, пока говорят о Сталине. Но Сталин был руководителем Советского государства. Полноте, господа на Западе! Не мы развязали эту войну. Мы спасли вас. И вы до последней минуты, веками должны быть благодарны за это нашему народу и не травить нас сегодня по каким-то причинам: терроризма внутреннего в России или прав человека в Белоруссии.

Что достойного для простого человека на постсоветском пространстве сделано за 10 лет, прошедших со времени развала страны? Давайте взглянем правде в глаза: абсолютно ничего не сделано.

Да, сегодня можно говорить, что в СССР не все было идеально. Были свои недостатки в самых различных областях, были перекосы в экономике, жестко централизованный стиль руководства, перегибы в общественной сфере. Но только откровенный лжец может утверждать, что сейчас его народ живет лучше, чем в той стране.

Белорусов любят обвинять (даже издеваются над нами) в том, что, дескать, мы нация, сохранившая прочную ностальгию по советским временам. Что ж, этим можно только гордиться.

А то, что ностальгия есть, дело не во мне. Мы просто должны быть порядочными людьми. Не ломать того, что мы не создавали. Это просто не по-человечески.

Мы, уважаемые друзья, очень гордимся, что белорусы внесли огромный вклад в развитие советской экономики... Мы гордимся тем, что в последнее время всего за несколько лет из состояния застоя, практически полной неуправляемости, наша страна встала на путь нормального развития. Мы гордимся тем, что не отдали и не отдадим на поругание скороспелым псевдодемократам наши национальные святыни, а к ним я отношу и дружбу народов, которую только политические слепцы и твердолобые националисты могут именовать атавизмом.

Беларусь в свое время в полной мере испытала серьезные потрясения, как и другие постсоветские республики. У нас в отличие от некоторых из них после развала Союза не осталось ни флота, ни золотовалютных резервов, ни собственности за рубежом, ни самостоятельных государственных институтов власти и управления. Тогдашнее руководство во главе с Шушкевичем меньше всего заботилось об этом.

Когда в 1994 году, вы это помните, в нашей республике был введен институт президентства, абсолютное большинство народа доверило почетный пост первому президенту, нынешнему. Россиян пугают: нельзя объединяться с Беларусью, потому что Лукашенко диктатор. Но почему никто не вспоминает о том, что Лукашенко пришел к власти в абсолютно честной борьбе, демократическим путем, пришел из оппозиции? Разве не в этом демократия?

Положение в стране было тогда чрезвычайным: стоящие заводы, огромный уровень безработицы, разгул криминала, расколотые вооруженные силы, растоптанная, растерянная, потерявшая духовные ориентиры молодежь. Люди были в отчаянии. Почему об этом забывают радетели за судьбы белорусского народа и у вас, и порой у нас?

Тогда, пять лет назад, передо мной встала сложнейшая задача. Надо было не просто спасать государство. Надо было создавать государство, новое государство, практически с нуля, с чистого листа. Уже в 1995 году, выполняя свою предвыборную программу, я инициировал референдум по наиболее острым вопросам, которые поставила перед нами жизнь. И по всем позициям народ решительно, под 90 процентов, поддержал президента.

Видя такое развитие событий, мои оппоненты сделали все для того, чтобы спровоцировать конституционный кризис.

Сегодня в нашей стране органы государственной власти и управления сформированы в полном соответствии с Основным Законом, работают слаженно и эффективно. Действуют исключительно в интересах народа. Мы вымели из этой сферы политиканство и безответственность. У нас нет драки между различными ветвями власти, стабильно функционирует правительство, освобожденное от необоснованных нападок с любой стороны. Продуктивно работает судебная система. Что же в этом плохого?

Беларусь является одной из немногих республик бывшего Союза, которым удалось сохранить интернациональный состав своего общества. У нас никогда не было и нет межнациональных, межконфессиональных конфликтов. Нет у нас войны между белорусами и поляками, русскими и евреями. Неужели это плохо? Или это тоже проявление диктатуры?

Напомню тем, кому удобно об этом не вспоминать, что сразу после убедительной победы на референдуме-96 я не стал охотиться за ведьмами. Я снова и снова пытался избежать конфронтации, постарался не отторгнуть даже тех, кому люди отказали в своем доверии. Тогда я им просто сказал: “Нас народ рассудил. Давайте работать вместе”. Так и произошло. И только 30 депутатов бывшего Верховного Совета не пожелали прийти в новое Национальное собрание. 30 из 260, по-моему.

Полноценный белорусский парламент был сформирован без них из числа избранных, подчеркиваю, народных депутатов. Они работают, и работают неплохо. Они здесь, в моей делегации государственной, сегодня прибыли. Как и всегда, куда бы я ни ехал, со мной едут депутаты. У нас нет никакого конфликта между президентом и парламентом. Я как глава государства тоже считаю себя ответственным за нормальное функционирование этой главной ветви власти в нашем государстве. Что, и это плохо?

И когда в 1996 году прошел референдум, в одной из статей победившей Конституции, было записано четко: “Сегодня начинается отсчет полномочий”, – о легитимности говорю, – “всех избираемых органов власти”. Мы подвели окончательно черту, сформировав государство. И таким образом, де-факто получилось на полтора года продление полномочий всем без исключения: и Лукашенко, и парламенту, высшему нашему законодательному органу, и местным Советам, которые мы не разогнали и которые функционируют,– всем. Об этом же никто не говорит. А говорят так: Лукашенко разогнал парламент и продлил себе полномочия. Лукашенко нелегитимный. О какой нелегитимности сегодня идет речь?

Президентские выборы тогда остановили распад нашей страны.

Еще один очень важный факт. Был колоссальный обвал экономики до 1995 года. По сравнению с самым благополучным 90-м годом более чем на 40 процентов упала реальная заработная плата. Валовой внутренний продукт составлял всего лишь 65 процентов от уровня 90-го года. Объем выпуска продукции сельского хозяйства – 74 процента, промышленной продукции – 59. Дефицит бюджета был почти 3 процента к ВВП. Инфляция в начале года достигала около 50 процентов в месяц.

Мы восстановили свою экономику! Сегодня мы имеем уже более 83 процентов к уровню 1990 года. То есть мы за последние годы 23 процента ВВП добавили.

Для сравнения назову цифры по другим постсоветским республикам. В России валовой внутренний продукт составляет к уровню 1990 года 58 процентов, на Украине – 41, в Казахстане – 61. По продукции промышленности Беларусь имеет сегодня 82 процента к уровню 1990 года, по продукции села – 71, в других республиках ситуация хуже. Мы поставили одну задачу: до президентских выборов 2001 года по основным показателям выйти на уровень советских времен, хотя звучит смехотворно, правда. Были на том, более высоком уровне и провалили. Увы, сегодня и к этому, уже пройденному рубежу, надо стремиться. И мы, как бы нам трудно ни было, по основным показателям достигнем этого уровня. Мы решим эту задачу, несмотря на то, что этот год у нас был тяжелейшим: страшная засуха. Тем не менее валовой внутренний продукт за январь-сентябрь этого года по отношению к прошлому периоду составил 102 процента. Продукция промышленности – 108, выпуск товаров народного потребления – 106. Нам удалось не только сберечь, но и обеспечить развитие всех стратегических отраслей промышленности: автомобилестанкостроения, химической, электронной, легкой. На всех, подчеркиваю, на всех крупных предприятиях в последние 5 лет запущены в производство новые конкурентоспособные на мировых рынках модели продукции.

В настоящее время доля Белоруссии, численность населения которой на постсоветском пространстве – 3 процента, территория – 1 процент, в производстве минудобрений составляет 25 процентов, химических волокон – 54, тракторов – 64 процента, телевизоров, холодильников – 39 и 35 процентов соответственно.

Мы в состоянии прокормить свой народ сами, не ходя на поклон к зарубежному дяде. Да, быть может, не все отрасли нашей промышленности работают достаточно эффективно, но в Белоруссии нет сегодня уголовно-криминальной экономики. Нет и никогда не будет.

Ведь до чего договорился господин Явлинский! “Беларусь – черная дыра в экономике России”. Черная дыра? До 80 процентов белорусской продукции продавалось на российский рынок, не распределялось, а именно продавалось. Значит, было выгодно для обеих сторон. Ваш августовский кризис обвалил и нас. Что же белорусам оставалось делать, когда вы, россияне, уже не смогли покупать нужную вам продукцию? Спасая свою экономику, мы вынуждены были пойти на другие рынки: в Европу, Индию, Китай, Вьетнам, государства Ближнего, Дальнего Востока, Арабские Эмираты. Буквально за один год, заметьте, на 30 процентов мы увеличили экспорт в страны дальнего зарубежья, переориентировав свою экономику.

А теперь ответьте еще на один вопрос. Если бы белорусская экономика была такой неконкурентоспособной, как любят ее характеризовать некоторые российские экономические авторитеты, разве приняли бы нас там, на жестком торгово-экономическом поле с нашими товарами?

До какого позора дошла Россия. Недавно приезжает Герой Социалистического Труда, не буду называть фамилию, выпускающий продукцию ВПК 800-процентной рентабельности при реализации. Просит: Александр Григорьевич, помогите продать!

Так что вы делаете? Ну зачем вы стоите на коленях перед этим жульем из МВФ? Они сегодня держат вас на крючке за 600 миллионов. А один комплекс С-300 стоит 550 миллионов долларов. Продайте два! Продайте – и решите эти вопросы!

У нас еще есть шанс, 2-3 года, чтобы не только вселить уверенность в людей, спасти их. Недавно в Новосибирске на одном оборонном предприятии ко мне подошла женщина, которая полтора года не получает заработной платы, говорит: “Президент, мы еще потерпим, но вы, пожалуйста, договоритесь с нашим президентом. Нам стыдно смотреть на эту униженную политику. Разве мы заслужили, чтобы о нас ноги вытирали?” Это она, простая женщина с отверткой, поняла, а мы еще думаем: нужен этот союз, не нужен?

Наш путь – это сочетание частной инициативы с регулирующей ролью государства, бескомпромиссное пресечение коррупции, беспощадная борьба с криминалом. В Беларуси не брошена на произвол рыночной стихии ни одна сфера общественной жизни – наука, культура, образование, здравоохранение или спорт. Мы создаем многоукладную экономику, включающую в себя различные формы собственности, как государственную, так и частную. Основным пунктом нашей политики стало возрождение и укрепление реального сектора экономики.

Я это говорю, чтобы ответить тем, которые без устали повторяют: в Беларуси загнивающая, лежащая, больная экономика. Обращаясь к этим господам, прошу в антибелорусском угаре не путать то, что вы хотели бы видеть, с тем, что есть на самом деле. В Беларуси не загнивающая, а нормальная, стабильная экономика.

Между прочим, наши промышленные предприятия, заметьте, обеспечивают работой миллионы россиян. Потому что конечный продукт всегда собирался у нас по многим направлениям. Только “Полимит”, Минский автозавод и Минский тракторный завод создают миллион 200 тысяч рабочих мест в России. Это около пяти миллионов жителей, если взять семьи. Только три завода белорусских! Остановятся эти заводы – завтра миллион 200 тысяч россиян станут безработными. И таких примеров можно привести немало.

Как это ни парадоксально, но вы в России многое берете из нашего опыта последних лет, хотя совсем недавно его критиковали.

Недавно Владимир Владимирович Путин поднял вопрос об установлении персональной ответственности за своевременную выплату зарплаты, пенсий населению, об укреплении трудовой исполнительской дисциплины. И средства массовой информации это подхватили, как великое достижение. Разве это не из белорусского опыта? У нас это закреплено законодательно.

Все больше в России вы убеждаетесь в необходимости твердого руководства экономическими и социальными процессами. А ведь у нас в Беларуси такая практика реализуется уже давно. И вы помните, какие нападки были предприняты на эту политику? Она подкреплена также соответствующими законами и законодательными актами. Так как насчет коммунистического заповедника, жесткого администрирования? Выходит, и это вы у нас взяли?

Не упражняться надо в критике и самокритике, а делом заниматься, управлять страной в интересах людей, не стонать, что много недостатков, МВФ не помогает. Есть проблема, ее надо решать сегодня, сейчас, не откладывая.

Странно, заимствуя наш же опыт, вы упрекаете нас в том, что в Беларуси есть твердая государственная власть. Но если бы ее не было, наша республика уже давно превратилась бы в сплошную экономическую правовую чернобыльскую зону.

Кстати, о Чернобыле. Построена Чернобыльская станция, и это уже все знают, была не на нашей территории. Взорвана она была не по нашей вине и не нами. Зато последствия этой катастрофы – все наши. Кто нам помог? Может те, кто громче всех сегодня кричит о нарушениях прав и свобод человека в Беларуси? Да никто не помог. Мы остались один на один с последствиями чудовищной катастрофы. Четверть своего бюджета, каждый четвертый рубль моя страна ежегодно вынуждена направлять на минимизацию последствий этой страшной катастрофы.

Вы можете спросить: за что? Я вам перечисляю – так, навскидку. Есть таможня. Пограничная охрана. Пусть хоть один поднимется и скажет, что мы, белорусы, охраняем там границы и интересы России хуже, чем где-то с Казахстаном, Закавказьем, Китаем, Украиной, и так далее.

Дальше берем. Противовоздушная оборона.

Я мог бы много привести фактов из моей 5-летней президентской истории и рассказать вам о тех американских шарах, которые когда-то были сбиты над нашей территорией, над стратегическими российскими объектами. Чего они туда прилетели? Думаете, они смотрели, где расположен Минск или Минский тракторный завод? Они это все знают. Их интересовали прежде всего наши общие стратегические силы. Мы честно и порядочно выполняем обещанное вам, русским людям. Это что, ничего не стоит?

Происходит странное. Когда вы отключали на своих военных объектах подачу электроэнергии, я поехал в Велейку на эту станцию, которая обеспечивает связь в Атлантике с российскими подводными лодками, собрал всех и предупредил: упаси Бог, если вы хоть один киловатт-час недодадите на эту станцию.

Мы достраиваем в Ганцевечах суперсовременную станцию, в 10 раз эффективнее, чем взорванная в Прибалтике. И кто инициатор этого строительства? Я постоянно подталкиваю ваше руководство: давайте быстрее построим. Станция о раннем предупреждении ракетного нападения. На кого? Не только же на нас. Так это что, ничего не стоит? И Черномырдин насчитал на 900 миллионов долларов. Простая арифметика. 900 миллионов минус 200 миллионов со всеми процентами, сколько получается? Да я у вас не прошу эти 700 миллионов. Я вижу, в какой ситуации Россия. Но вы, пожалуйста, не упрекайте меня и белорусский народ. И сколько же будет это стоить, это объединение? Сколько же будет для России стоить этот Союз? Плюс 3 миллиарда ежегодно. Вот сколько это будет для России стоить.

Я говорил вашему руководству: возьмите 2 миллиарда 500 миллионов в течение трех-пяти лет, а у нас оставьте 500 миллионов. Мы 500 не освоим, даже через инвестиции не сумеем пропустить эти 500 миллионов. А вы заберите 2,5 миллиарда.

Сохраним станцию “Мир”. Не будут эти великие люди, высохшие, раздетые, ездить по Белоруссии и России собирать копейки на то, чтобы станцию сохранить. Мы многое сможем сохранить в России, и мы, белорусы, от этого получим немало. Вот цена этого реального объединения. Поэтому не надо кричать о том, сколько это будет стоить для Российской Федерации.

И вообще, я ведь приехал сюда вас не уговаривать. Скажу вам откровенно, мы на своей территории, для нашего населения – огромной территории, прокормим свои 10 миллионов человек. Да, мы не будем богатыми. Может, пока не будем богатыми, но мы проживем...

И потом, что я вас уговариваю? Представьте себе карту. Прибалтика ваша? Нет. Украина ваша? Нет. Закавказье ваше? Нет. Средняя Азия ваша? Нет. Где, вы говорите, цивилизованный мир? На Западе. Так через кого вы сегодня общаетесь с этим цивилизованным миром? Через Беларусь. Зачем вам захлопывать эту последнюю форточку, окно для общения, в том числе и с Западом, технологичным, далеко ушедшим от нас вперед, у которого нам, к сожалению, приходится кое-чему учиться?

Да мы рассчитаемся, не волнуйтесь, мы рассчитаемся, мы отдадим эти 200 миллионов долларов. У нас просто нет сегодня этих живых валютных денег. Мы говорим вам, россиянам, вам нужен северный завоз. Чего не хватает: этого, этого, этого. Возьмите у нас, возьмите в 5 раз дешевле, чем аналогичную западную продукцию. Вам нужно в Красноярском крае вот это, это. Вот только что мне кучу писем передали с просьбой: дайте МТЗ, поставьте пресс-подборщики. Возьмите. Дешевле будет, чем на Западе.

Поэтому я еще раз подчеркиваю, Геннадий Николаевич, уважаемые депутаты, Беларусь не была и не будет ни нахлебницей, ни черной дырой для Российского государства.

Не могу не ответить еще на один вопрос – права человека. Не надо обходить этот вопрос. Я хотел бы ответить тем, которые поставили этот вопрос, но сегодня здесь не присутствуют. Но прежде спросить: что лично понимают они под правами человека? Или это право на безнаказанное зверское избиение людей, обеспечивающих общественный порядок, или это право на жизнь, на труд, на жилище, заработную плату, пенсию, гарантированное первое оплачиваемое рабочее место, бесплатное доступное здравоохранение, образование. Если первое, то у нас таких прав нет и никогда не будет. Если второе, о чем я сказал, то мы можем очень много говорить.

Сегодня в Беларуси полтора процента безработицы, 70–80 тысяч на 11 миллионов человек.

Сегодня на каждом заводе объявления: требуется тот, тот, тот. У нас сегодня свободных рабочих мест, вакансий больше, чем безработных. Так гарантируем ли мы главное право человека – на труд? Я считаю, что гарантируем. Мы сегодня создали целую систему строительства жилья. Мы последние копейки собираем. Действуют 5 указов президента по строительству жилья для сельчан, для молодежи, восстановили общую очередь, которая была в Советском Союзе, и финансируем, ибо 90 процентов, как у вас, так и у нас, жилье не построят за свои деньги. Мы это делаем.

И что меня радует, что в прошлом году наши женщины на 15 процентов родили больше, чем в 1997-м. Нет, нет, это не только заслуга мужиков, но и то, что они имеют крышу над головой, крышу, понимаете. Людям, женщине, семье нужен дом, нужен очаг. Вот в чем вопрос. Потому мы обеспечили прирост нашего населения.

Вы хотите сказать о заработной плате? Самое страшное, когда у нас полтора месяца задержка в сельском хозяйстве в выплате заработной платы, поскольку сезонность, поскольку убыточность очень большая еще...

Вы хотите сказать о пенсиях? Николай Иванович Рыжков помнит советские времена: когда 5 числа каждого месяца платили пенсию. Мы в Беларуси этот порядок сохранили. И по размеру подтянулись к российским пенсиям. Мы гарантировали законом первое оплачиваемое рабочее место для всех выпускников вузов, ГПТУ, СПТУ и так далее, и так далее. Ну а дальше уже конкурируй. Рынок есть рынок, вся молодежь у нас за рынок. За последние три года приемы в вузы на 30 процентов увеличились к уровню советских времен.

Меня убеждали: нам столько людей с высшим образованием не нужно. Как не нужно? Как не надо, если сегодня у станка человек с высшим образованием должен стоять? И мы взяли курс на расширение образования. У нас 17 негосударственных вузов. Немного, но мы их и не расширяем. Многие были сокращены, потому что не выдержали тех стандартов, которые были доведены. Нам не надо, чтобы воспитывали и готовили какой-то суррогат, а не специалистов, поэтому осталось 17. Можете конкурировать – конкурируйте. Но мы дали право учиться за деньги и в государственных вузах.

И последнее. Есть еще одно такое право, уважаемые депутаты, как право на жизнь. Я оставляю этот вопрос без комментариев и задаю тот же вопрос, что задавал тому господину Юшенкову, который инициировал этот вопрос. Так скажите, как с правами?

Я специально не стал говорить о договоре Белоруссии и России, характеризуя его. Потому что все – грамотные люди, откройте и прочтите.

Но почему я был против такого договора? Помните, меня упрекали: Лукашенко играет с белорусско-российскими отношениями, на поле белорусско-российской интеграции. Он никогда не пойдет на объединение Белоруссии и России. И тогда мы предложили радикальный вариант договора “О Союзном государстве”. Заметьте, Президент России, Государственная дума – все согласились. Начали разрабатывать договор “О Союзном государстве”, декларация была подписана в конце прошлого года двумя президентами.

Кто сегодня не согласен, что содержание должно соответствовать названию? Если не соответствует, значит, надо название менять или содержание. Открываем, читаем договор, есть там единое государство – нет.

И дело не только в том, что там нет президента, вице-президента, не в этом дело, хотя очень важно. Нет общих руководящих органов, наднациональных, общих, даже не наднациональных, а общегосударственных – не будет никакого государства. Некому будет решать те декларации и проблемы, которые записаны в договоре.

Так, идея пошла от них об этом Союзном государстве. Но они нас шантажировали: думали, что мы этим играли. Мы и предложили этот договор, а мне Президент России сказал: Александр Григорьевич, такой радикальный договор мы принять не можем.

И второе. Этот Союзный договор при нашем желании открывает огромные перспективы для того, чтобы сделать несколько шагов вперед по всем направлениям – в экономике, политике, государственном устройстве. Он не решает этого вопроса, но открывает возможности. Это только полшага.

Уважаемые друзья, если я в заключение своего выступления не скажу еще об одном, подумают, что я струсил, что левому большинству Думы это не нужно было. Да, Ольга Беклемищева. Ее все знают, потому что все каналы показывали и показывают.

Что же произошло 17 октября в Минске? Ничего. Одна тысяча человек ничего не способна сделать в нашем государстве. Нужна была картинка. Почему именно теперь? Наша оппозиция учуяла фон. А он в том, что мы пережили тяжелейшее лето. Беларусь высушена настолько, что скот на пастбищах землю грыз. У нас высушило полностью республику. Мы недополучили очень много хлеба. Сейчас дозакупаем. Вот это и есть фон, который учуяли.

Второе. Белорусский и российский договор. Какой бы он ни был, но они здесь прослеживают опасную тенденцию. Вчера, к моему приятному удивлению, президент Ельцин сказал следующее:

“Александр Григорьевич, но вы же поддерживаете вот этот проект, который мы обсуждаем?” Говорю: “Да, поддерживаем”.– “Но вы же понимаете, что это не последний у нас с вами шаг”. Я говорю: “Дай Бог, чтобы следующий шаг был у нас с вами и был не за горами”.

Значит, Президент России, я так понял, понимает, что это – половинчатое решение вопроса и что мы с ним до окончания срока его полномочий сможем сделать еще один шаг в белорусско-российском объединении. И это наши националисты понимают.

И третье. В ноябре в Стамбуле состоится конференция ОБСЕ. Через два года, по-моему, через два года, проводится эта конференция. Националисты создали “в изгнании” некое руководство Республики Беларусь. Одного уже короновали... президентом.

И в Стамбул должен был поехать не легитимный Лукашенко, а их представитель.

Нет. Значит, надо права человека нарушить, и этого Лукашенко обвинить в нарушении прав человека.

Но 17 октября мы не пошли на тот разгром. Я сам каждую минуту контролировал происходящее. Они шли к моей резиденции, чтобы там показать, что они вроде уже вот-вот берут власть. Шли нагло. Уже провели митинг. Мы поняли, что собравшиеся 5 тысяч человек разойдутся – и все. Но они бросили этих людей опять в центр города. Я просил ребят из милиции и ОМОНа только об одном: “Ни в коем случае никого не трогайте (хотя там уже был заготовлен булыжник...). Ну вы мужики, выдержите. Ну пугните”. Пугнули – все разбежались.

Беклемищева (вас это очень волнует, потому что это ваша коллега), вместе со Статкевичем, который находится под следствием и выпущен под подписку о невыезде за организацию массовых беспорядков, находилась в этой толпе. Однако, когда Статкевич бросил пошедших на щиты ОМОНа, организаторы убежали в штаб-квартиру его партии, так называемой социал-демократической. Там социал-демократией и не пахнет. Это осколок БНФ. Закрылись за металлической дверью. И когда Генеральный прокурор вынес решение изменить ему меру пресечения и снова задержать, целый час открывали эту дверь, и там оказалось: Статкевич, его 2 помощника, охранник и Беклемищева. Ее (она не представилась, не назвала своего статуса) доставили в милицию. Конечно, стыдно было: депутат. И в милиции она не сказала, что депутат, назвалась: “Я российская гражданка”. Ее отпустили. Потом она с активистами-националистами вернулась и начала говорить, что мы нарушаем права человека, избивая мирных людей.

Сегодня мы расследуем этот факт, и скоро мы вам эти документы представим. Мы предполагаем, для этого есть все основания, что “Яблоко” напрямую вмешивалось и активно поддерживало эти мероприятия. У меня есть документы, я сегодня спикеру Государственной думы представлю, о переговорах господина Лукина и других от “Яблока” с теми людьми накануне и после этой демонстрации, в том числе накануне моего выступления. Это была обычная провокация. Сегодня даже те, кто пытался организовать побоище, об этом публично сожалеют в Белоруссии. Правда, в российских средствах массовой информации это уже не показывают.

Но это прелюдия. Нужно новое Косово, нужна новая точка. Сегодня происходят тяжелые события на юге России. Дело не в чеченском народе. Я бы даже сказал, не в чеченцах. Дело не в них. Оттуда режиссура. Нужно с этой стороны еще надавить. Что вы думаете, против белорусов будут воевать? Да нет, будут воевать против нас с вами, против российского, против нашего общего Отечества.

Сегодня я оставлю эти материалы председателю Госдумы обо всех этих проделках. О выдворенных сотрудниках посольства США за шпионаж в Республике Беларусь. О том, какие страшные усилия предпринимаются американцами, чтобы надавить на европейцев и дестабилизировать обстановку в Беларуси.

Да, сегодня могут сказать: Лукашенко приехал в Госдуму кого-то напугать. Не в этом дело. Вы сами со многим еще столкнетесь.